Влияние стен: стрит-арт в архитектуре

О чём расписывают городские стены уличные художники, как привычная архитектура обретает второе рождение, и почему стрит-арт побеждает – рассказываем в этой статье.

В январе в Санкт-Петербурге закончили работу над беспрецедентным проектом граффити у стен Михайловского театра. Строительные заграждения вокруг реставрируемого исторического здания впервые превратились в масштабный занавес, открывающий зрителю доступ в театральное закулисье. Художественный проект о внутренней сценической и технической жизни театра был реализован нижегородским художником Андреем Оленевым при поддержке Института исследования и развития стрит-арта, Михайловского театра и экспериментального объединения «Новое». Помимо центрального фасада фоном для аллегорических сюжетов стали также строительные заборы, окружающие Михайловский на площади Искусств, Инженерной улице и набережной канала Грибоедова.  

Небывалый резонанс год назад в Петербурге вызвал портрет Даниила Хармса, созданный при поддержке куратора Rush X уличными художниками Пашей Кас и Павлом Мокич. Несмотря на то, что облик поэта и в художественном, и в контекстуальном плане весьма органично вписался в фасад дома 11 по улице Маяковского, где более 70 лет назад жил Хармс, нашлись люди, напомнившие о незаконности стрит-арта. На помощь, как ни странно, пришли отсутствие средств на закрашивание стены у ТСЖ, громкий голос общественности и поддержка известных лиц, в числе которых выступил заслуженный художник и скульптор Михаил Шемякин. Авторы портрета также смело и аргументировано отстаивали свою работу, благодаря чему уникальное граффити сохранилось.

Новые районы Петербурга тоже обрастают местными достопримечательностями в виде масштабных, расширяющих кругозор граффити. И если в центре Петербурга стрит-арт создаётся по большей части сдержанно и аккуратно, ссылаясь на  парадность города и особенный характер исторической застройки, то на окраинах уличное искусство буквально просится на стены, дабы оживить безликие фасады типовых многоэтажек. Отличным в этом смысле примером украшения нового, ещё не обжитого района стали муралы с репродукциями известных картин Густава Климта «Поцелуй» и  «Портрет Адели Блох-Бауэр I» в жилом комплексе «Вена» в Кудрово.

Одной из особенностей стрит-арта, помимо акцента на рисунках, выступает привлечение внимания публики к состоянию архитектуры. Подобным примером служит граффити на улице Крепостной в городе Выборг, вписанное в брандмауэр уникального старинного дома, буквально рассыпающегося на глазах. Выполненный ещё в 2009 году по эскизу художника Roof169,  масштабный рисунок изображает романтический образ городских крыш. Благодаря этому арту место быстро обрело популярность и стало городской достопримечательностью. Однако побудить инвесторов непосредственно к реставрации старинного здания, по меньшей мере 10 лет замурованного в строительные леса, художникам пока так и не удалось.

Обращаясь к зарубежным примерам уличных шедевров, можно отметить, что стрит-арт в большинстве своём играет не столько декоративную роль, сколько несёт глубокий, особенный для той или иной географической точки подтекст.

Интересное в этом смысле граффити недавно появилось в Мюнхене. Испанский художник ESCIF создал внушительный мурал, где изобразил не всем очевидные, парадоксальные особенности города – обилие цветов, свидетельствующее о благосостоянии, и вазу, украшенную разными видами оружия, напомнив тем самым, что Мюнхен это ещё и оплот немецкой военной промышленности. Таким образом, художник также завуалировано объяснил волну наполнивших город беженцев, которые оказались здесь и потому что государство предоставляет им убежище, оказывает финансовую поддержку, и потому что родные земли беженцев заняли бесчисленные танки, самолеты, ракеты, в том числе со знаком «сделано в Германии».

Пользоваться масштабами высказываний и влиянием уличного искусства на сознание людей сегодня стараются не только независимые художники по всему миру, но и власти заинтересованных в развитии городов. Так, даже такая традиционная страна как ОАЭ решила сделать свой музей стрит-арта под открытым небом не хуже бразильского.  В настоящее время улицы в Дубаи активно наполняются яркими концептуальными граффити, которые создают лучшие местные и приглашённые зарубежные художники. Например, интересную работу литовского райтера Эрнеста Захаревич можно увидеть на боковом фасаде одного из дубайских небоскрёбов. Ориентируясь на традиционность укладов страны, художник изобразил 7 бегущих мальчишек, символизирующих 7 эмиратов, объединённых и работающих в одном наплавлении. Самобытность Востока в данном граффити подчёркнута также традиционной одеждой и игрой, в которую любят играть местные дети.

Достойным примером эксперимента не только со смыслами, но и с формой здания можно назвать последнюю работу австралийского уличного художника Гвидо Ван Хелтен. Известный по всему миру своими реалистичными монументальными портретами, он, как правило, рисует знаковых для конкретных мест личностей. Свежая работа райтера интересна тем, что не только демонстрирует гибкость Анны Сеймур – глухой австралийской танцовщицы, придумавшей современные танцевальные проекты для глухих. Вместе с тем, граффити занимает необычный фасад семиэтажного здания Политехнического университета в Мельбурне, в котором учатся, в том числе, глухие и слабослышащие люди со всего мира. В этом проекте художник смог нащупать прямую связь общества и архитектуры. До работы с Сеймур, он, как, пожалуй, и многие горожане, даже не подозревал о ценности здания в определённом сообществе.

Помимо работы с архитектурой уличные художники часто обращаются и к природному ландшафту. Так, Финтан Маги, знаменитый своими колоритными и масштабными арт-проектами, нередко связывает свои картины с окружающим ландшафтом, подчёркивая тем самым прямую зависимость любого урбанистического пространства от естественной, природной среды.

Читайте также:

Сочное оформление серого города

Эдуардо Кобра: «Заполнять города моими работами – это привилегия»

Нарисуем – будем жить

WAVE: «Решение вопроса об интеграции граффити в городскую среду еще не найдено»