Живые крыши: от мала до велика
Небоскреб из дерева: натуральный ковчег
Мода на высотки из кросс-бруса меняет генеральный план на жизнь. Теперь нужно посадить дерево и построить из него многоэтажный дом для всех своих сыновей.
Если дерево может позволить себе быть вызывающе высоким, то дом, построенный из дерева, нет. С оглядкой на ретроградные предписания и ГОСТы, строения из пиломатериалов могут подняться едва ли до трех этажей. Таков печальный сказ о том, как всесильный железобетон и вездесущий кирпич задавили деревянное зодчество, оттеснив его в музеи и далеко за черту мегаполисов. Дома из дерева обязали быть умилительно пейзанскими, навязчиво уютными и, конечно же, малоэтажными. Иначе, придет пожарная инспекция и вернет распоясывавшихся архитекторов-новаторов на землю – как это случилось с печально известным домом Сутягина в Архангельске. Удивительное тринадцатиэтажное здание, полностью построенное из дерева, было записано городскими властями в антисоциальные колоссы и насильно разобрано до надлежащих размеров.
Тягаться с небоскребами деревянным зданиям не позволено, как безоговорочно пожароопасным и неблагонадежным. А любые их притязания на место в массовой городской застройке воспринимается как утопия. И попробуй напомнить, к примеру, о многоэтажных деревянных пагодах, старейшая из которых находится в китайской провинции Инсянь. Деревянное сооружение высотой с двадцатиэтажное здание, построенное без единого гвоздя, здравствует с 1056 года. И трудно счесть, сколько пожарных инспекторов оно пережило за эти годы. Так же, как и православный монастырь Барсана в Румынии, самое высокое среди подобных в Европе. С XVIII-го века он сохраняет свои 56 метров высоты в полной неприкосновенности.
И все же, если десятилетие назад идеи строительства высотных зданий из дерева заглушались грохотом отливки очередного бетонного монстра, то теперь, в эпоху истеричного экологизма, ситуация изменилась. Архитекторам, работающим от энергии ветра и встроенных солнечных батарей, разрешено, наконец-то, пугать публику статистикой. И пусть большинство из нас легче испугать ценами на недвижимость, чем проблемами изменения климата и перенаселения планеты, цифры способны задеть за живое даже владельцев бункеров. Цемент — это добросовестный поставщик углекислого газа в окружающую среду. Кроме этого, дома из бетона забирают 45% всей энергии, которую тратит человечество на свои прихотливые нужды. И, если сбудутся прогнозы о том, что через пару десятков лет три миллиарда человек будут нуждаться в доступном жилье, то нетрудно представить насколько разрастутся железобетонные джунгли.
Идеологи жилых многоэтажек из клееного бруса любят повторять, что такие дома, напротив, поглощают углекислый газ с большим аппетитом. Каждый кубический метр древесины способен собрать до полутора тонн этого самого диоксида углерода, одного из обвиняемых по делу парникового эффекта. Конечно, реально существующих высотных домов из древесины ничтожно мало. Зато количество проектов растет как бамбуковый лес. Ведь возражения скептиков разбиваются о вполне себе железобетонные доводы адептов деревянных высоток. Уже доказана и внушительная сейсмоустойчивость таких зданий и, кажущаяся парадоксальной огнеупорность клееного бруса, его высокая теплоизоляция, «стальная» долговечность и неподверженность сквозному растрескиванию. Что до споров насколько этична, с «зеленой» точки зрения, добыча материалов для такого строительства, то вырубку леса оправдывают санитарной необходимостью. Потому как, после своей смерти деревья превращаются в отравителей, выделяя все тот же пресловутый углекислый газ.
Как бы там ни было, кажется, что архитекторы, уверовавшие в пришествие клееного бруса и его окончательную победу над нищими духом бетонными коробками, всерьез засучили рукава.
Пионером современного высотного домостроения из клееного бруса стал архитектор Эндрю Во (Andrew Waugh) в сотрудничестве с австрийской студией KLH. Каждый элемент, от каркаса до шахт лифтов, их знаменитого девятиэтажного апартхауса Stadthause в Лондоне сделан из дерева.
Недалеко от Лондона, в канадском Ванкувере фанатичной архитектурной практикой MGA был построен Wood Innovation and Design Centre, с балками из клееного бруса, перекрытиями из кросс-бруса, и стенами из массива дерева. Живое доказательство и наглядное пособие выглядит безукоризненно современно и вдохновляюще.
А их недавний проект, офисное здание Tall Wood, и вовсе обещает подняться до тридцати этажей.
Не отличаясь особой эстетикой и игрой воображения, но преданно следуя чистоте жанра, в Мельбурне появилось жилое здание Forte. Все его десять этажей честно сработаны из кросс-бруса. Примечательно, что на сооружение этого дома понадобилось десять недель и всего лишь пять квалифицированных рабочих.
Возможно, как способ примирения защитников бетона и миссионеров кросс-бруса, в Австрии появилось здание-гибрид LifeCycle Tower One, миролюбиво объединившее обе эти технологии. Первое в мире «разкапсулируемое» здание выросло на все свои восемь этажей за восемь дней. Основная структура модулей спроектирована из дерева, а бетон и сталь использованы в качестве усиления всей конструкции.
И хотя, по словам специалистов, в смысле характеристик нет различия между пятью и пяти десятью этажами, архитекторы начали забрасывать свои проекты почти на околоземную орбиту. Тридцатипятиэтажный деревянный небоскреб от студии MGA для Парижа, тридцатичетырехэтажный от фирмы CF Moller Architects — для Стокгольма, и, наконец, сорокаэтажное офисное здание-гибрид от канадского бюро CEI — для Ванкувера.
Проект студии MGA, Париж
Проект CF Moller Architects, Стокгольм
Проект CEI, Ванкувер
И пусть в стремлении забраться выше, но остаться ближе к природе, мы похожи на папуасское племя Короваи, чьи девственно экологичные дома раскачиваются на верхушках самых высоких деревьев, зато навыки строительства из того, что предлагает лес, возможно, спасут человечество, когда закончится Железобетонный век.
Комментарии